872 дня мужества и героизма

Дорога жизни, проложенная по льду Ладожского озера.

На военном положении

К началу Великой Отечественной войны штат Всесоюзного научно-исследовательского института гидротехники (ВНИИГ) составлял около 360 человек. Почти четверть из них ушли на фронт. Около 50 специалистов были мобилизованы в военно-строительные отряды. Имея прекрасную научную и инженерную подготовку, они руководили строительством противотанковых рвов и окопов, дзотов, узкоколейных железных дорог, переправ, гидротехнических сооружений.

Чтобы сохранить научный потенциал института, в начале августа 1941 года было принято решение эвакуировать его в Ташкент и Чирчик Узбекской ССР. Но уже в конце августа 1941 года выезд из Ленинграда был затруднен, а 8 сентября сомкнулось кольцо блокады. Эвакуацию пришлось перенести на неопределенное время.

Работа в блокаду

В тяжелейших условиях постоянных обстрелов, холода и острой нехватки продовольствия во ВНИИГ не прекращались научные изыскания. Особое значение приобрели работы оборонного значения. Для нужд фронта ученые разрабатывали оптимальные способы подземной прокладки кабелей, подводной гидроизоляции бетона и дренажа для аэродромов, защиты гидростанций от нападения с воздуха. Не останавливались проекты и для мирной жизни – так, в 1941 году сотрудники института выполнили исследования для Ульбинской, Нижне-Свирской, Кондопожской, Чирчикской ГЭС, Невинномысской ГРЭС, для портовых сооружений Ленинграда и Мурманска.

С 20 ноября 1941-го снизили норму выдачи продуктов. Рабочие получали 250 граммов хлеба в день, служащие, иждивенцы и дети – 125 граммов. Люди слабели, но продолжали работать. Исполняющий обязанности директора ВНИИГ Виталий Гончаров писал в своем блокадном дневнике: «…организация наша не замирала ни на один день – всегда был кто-нибудь из аппарата, кто мог дать справку, написать официальное письмо, составить необходимые списки, оформить важные документы».

В феврале 1942 года ВНИИГ смог уехать из Ленинграда. В городе осталось около 20 сотрудников, которые охраняли помещения института, готовили к отправке в Узбекистан необходимые для работы приборы и книги.

В эвакуации сотрудники института выполнили более 100 научно-исследовательских работ. Они решали задачи по восстановлению разрушенных электростанций, строительству новых гидроузлов и различных сооружений военного назначения. В 1944 году коллектив начал возвращаться в освобожденный Ленинград.

Дорога жизни

С началом блокады Ленинград потерял связь со страной. Для эвакуации жителей, доставки в город продовольствия и боеприпасов оставался один путь – по Ладожскому озеру. А с учетом приближающейся зимы – по его ледяному покрову. В ноябре 1941 года было открыто движение по ледовой Дороге жизни.

В создание и эксплуатацию трассы протяженностью 20 км неоценимый вклад внес Борис Проскуряков, заведовавший во ВНИИГ первой в нашей стране Гидроледотермической лабораторией. Под его руководством выполнялись исследования, которые позволили определить оптимальную скорость следования автоколонн и отдельных грузовиков по Дороге жизни, дистанцию между машинами на трассах с напряженным движением без повреждения дороги. Соблюдая эти критерии, вереницы машин с продуктами, танки и бронетехника практически без перебоев шли в осажденный город, спасая жизни тысяч ленинградцев.

Когда летом 1942 года по Дороге жизни вместо грузовиков пошли баржи, Борис Проскуряков вместе с группой гидрологов был отправлен в экспедицию на Урал. Там он проводил исследования по повышению проходимости военной техники по болотам, по итогам которых были подготовлены инструкции для танкистов, сыгравшие важную роль в успехе белорусской наступательной операции «Багратион».

Неиссякаемая энергия

Стойко переносили нечеловеческие тяготы блокады и сотрудники института Ленгидэп – предшественника нынешнего Ленгидропроекта. 29 июня 1941 года бойцы батальона из числа его сотрудников были направлены на строительство укреплений на левом берегу Свири. Они копали противотанковые рвы, проводили оценку инженерно-геологических и гидрологических условий на объектах линии обороны, занимались поиском песка и гравия, необходимых для возведения бетонных укреплений.

Из работников института была создана инженерно-гидрологическая партия, которая занималась обеспечением водоснабжения оборонных объектов. Сотрудница института Екатерина Петровская писала: «У нас не было автотранспорта для перевозки оборудования и буровых инструментов, поэтому желонки, ложки и змеевики приходилось возить на санках в разные концы города. Буровые вышки не утеплялись, и мы работали под открытым небом, часто убегая от падающих снарядов и бомб».

Плакат военных годов.

Зимой 1941–1942 годов, после поражения немцев под Тихвином, специалисты Ленгидэпа приступили к восстановлению ленинградской энергосистемы. На Волховской ГЭС было заново смонтировано оборудование, с апреля по август 1942 года запустили три агрегатных блока. С помощью построенной своими силами плавучей платформы по дну Ладожского озера проложили 100-километровый подводный кабель. 23 сентября 1942 года электроэнергия от Волховской ГЭС начала поступать в Ленинград по этому кабелю, который назвали «Кабель жизни» – по аналогии с Дорогой жизни через Ладогу.

В осажденном Ленинграде сотрудники Ленгидэпа в кратчайшие сроки восстановили трамвайное движение, а после прорыва блокады организовали водоснабжение промышленных предприятий, госпиталей и хлебозаводов города, спроектировали малую ГЭС на реке Тихвинке. С конца 1943 года ленгидэповцы приступили к решению задач по восстановлению проектированных ими станций, в первую очередь Днепровской ГЭС и Нижне-Свирской ГЭС. Институт отвечал также за восстановление энергосистемы Карело-Финской ССР, прибалтийских республик.

За годы войны при участии сотрудников Ленгидэпа велись изыскательские и проектировочные работы, позволившие обеспечить электроэнергией эвакуированные на Урал и в Среднюю Азию промышленные предприятия.

Огневой щит

Гитлер поставил задачу стереть Ленинград с лица земли. С начала блокады город регулярно бомбили. Требовалась эффективная система контрогня с нашей стороны. Для этого с кораблей Балтийского флота сняли 63 крупнокалиберных орудия, установили их на железнодорожные платформы и передали в распоряжение бригады, где служили многие инженеры Ленгидэпа. Один из них, командир разведывательного подразделения Владимир Рекс, вспоминал: «Мы начали активно развивать артиллерийскую инструментальную разведку. Была создана обширная сеть наблюдения за вспышками вражеских орудий, что позволяло точно определять их позиции с помощью засечек на планшетах».

Владимир Рекс.

Впервые широко использовались батареи звуковой разведки, чьи приборы с высокой точностью фиксировали расположение вражеских орудий. Кроме того, немецкие позиции регулярно фотографировались с аэростатов и самолетов, а ночью вспышки выстрелов фиксировались фототеодолитами. Все это позволяло точно определять места, откуда велся огонь. К концу зимы 1942 года враг начал получать мощные ответные удары, которые либо полностью уничтожали его батареи, либо надолго выводили их из строя. Так, в ходе обороны Ленинграда возник новый вид боевых действий – «контрбатарейная борьба».

К концу 1942 года, когда фашисты разместили дополнительные силы тяжелой артиллерии вне досягаемости наших орудий, группа офицеров во главе с Владимиром Рексом предложила новый метод ведения огня. Он заключался в том, что артиллеристы выдвигались к передовым позициям противника по Варшавской и Витебской железным дорогам. На рассвете они фиксировали расположение вражеских орудий, а ночью возвращались на эти позиции и открывали огонь по заранее определенным целям. Метод оказался настолько эффективным, что фашистам не удалось уничтожить ни одного нашего транспортера или серьезно повредить железнодорожные пути.

Всего за время обороны Ленинграда железнодорожная артиллерийская бригада уничтожила 28 вражеских батарей и 69 отдельных орудий. После Победы подполковник Владимир Рекс вернулся работать в Ленгидэп.